— Можно быть либо хорошим и сторонником, либо плохим и противником Навального? — спрашиваю я Алексея. Он стоит в окружении вдохновленных после рабочей встречи волонтеров.
— Не совсем так, — отвечает он. — Те, кто за Навального, хорошие. А те, кто против, просто плохо информированы. Поэтому те, кто за Навального, — за условного Навального, обобщенного... Они должны вести разъяснительную работу. Те, кто за Путина, — они не всегда плохие. Они просто одурачены! А ты уже подала заявку на пикет?
Навальный вербует меня в волонтеры. Сейчас, в самом начале кампании, ему очень нужны люди, которые будут раздавать листовки у метро. Здесь это называется «куб» или «пикет».
— Чего стоит журналист, который не соблюдает профессиональную этику? — говорю.
— Пожалуйста, будь журналистом, кто тебе мешает! Ты журналист. Кто-то врач, у него есть врачебная этика. У меня адвокатская этика. А у кого-то писательская. Ты пишешь статью, твой профессиональный долг — писать статью честно. Когда ты ее написала, ты как гражданин и нормальный человек должна защищать свою политическую позицию. Это значит пойти, написать заявку на пикет и раздавать листовки!
Улыбается — фраза вышла слишком напористой.
— В частности. Вот и все. Это очень просто. И нет никакого нарушения. Это абсолютно нормально. Журналисты — это люди, у них есть профессия специфическая, но она не более специфическая, чем у врачей и учителей.
— Люди мне не поверят, если узнают, что я, например, агитирую за Навального.
— Ты же все равно за кого-то.
— Путин что-то хорошее сделает, а я не смогу об этом написать!
— Напиши об этом. Никакой проблемы! Журналист все равно в душе либо за Путина, либо за Левичева. Ты же все равно за кого-то. Ты же человек. Ты же любишь, допустим, сосиски, молоко или каких-то политиков. Это абсолютно нормально.
— А нейтральным быть нельзя? — спрашиваю.
— Нельзя. Сейчас нейтральным быть нельзя… Что значит быть нейтральным? Есть вот люди, сидят по «Болотному делу». Как здесь можно занимать нейтральную позицию? Я не знаю.
— Быть нейтральным к вам. Как врачи, которые лечат тех, кто воевал с обеих сторон.
— Лечи. Ты можешь лечить и тех и этих. Но при этом у тебя может быть четкая позиция по поводу того, кто ведет войну справедливо, а кто нет. Лечи и тех и этих, нет никаких проблем! Но если ты видишь, что вылечила и тех и этих, но те все время используют химическое оружие… Ну, значит, ты можешь быть против них.
— А «те» точно плохие? Нет ни одного хорошего человека, который был бы против Навального?
— Я уже сказал.
— Не тех, кто заблуждается и кого можно переубедить. А которые понимают все — и против.
— Против Навального… Те люди, которые все знают и поддерживают эту систему, — они принадлежат к этой самой партии жуликов и воров. Потому что они поддерживают систему ограбления большей части общества в интересах буквально ста семей. Те люди, которые все знают, молчат и обслуживают систему, — это конченые негодяи и мерзавцы.
Раньше Алексей был доступнее для журналистов, не выгонял их и не требовал сверки цитат. Многое изменилось.
|
