а не проще в личку по такому вопросу писать?

твое сообщение конечно как раз в тему: анекдоты 1. Я не троллю (это ты еще не видел, как я тролить умею) 2. не тяни кота за хвост и всё путем будет

"...– А с язычеством у вас здесь как? – спросил Ральф Вольпертингер.

– При чем здесь язычество? – не понял Хулио.

– Разве это не языческий обряд – хоронить свинью под Новый год?

Хулио переглянулся с Ямагучи.

– А-а-а! – понял Ямагучи. – Это он Серегу Малухина имеет в виду!

– Так разве Хрюшу-то уже того...?

– Того, того! – скорбно закивал Ямагучи, и продемонстрировал нам кровавые мозоли на ладонях. – Сам полчаса мерзлую землю кайлил...

– И давно? – спросил Хулио.

Ямагучи взглянул на часы.

– Часа полтора... На самих похоронах я не был, а вот на поминках кружечку киселя пригубил.

Хулио бодро хмыкнул и повернулся ко мне.

– Представляешь, в прошлом году Серега Малухин и Вася Иконников...

– С систем управления?

– Нет, биологи-релятивисты... Так вот, я не знаю, что они там сделали, но видно не зря у нас Иконников самый крутой генетик среди релятивистов... Говорят, они взяли зародыш свиньи...

– ... мужеского пола!... – уточнил Ямагучи.

– ... и то ли внедрили ему человеческую хромосому... ну хрен их знает! Может быть просто пластическую операцию ему сделали! Тогда на факультете как раз была конференция по проблемам человеческого разума. Помнишь, на четвертом этаже висел транспарант «Чем человек отличается от животного?» И внизу кто-то размашисто написал распылителем: «Ничем!!!» – с тремя восклицательными знаками. А у релятивистов тогда ходил в деканах доцент Сульповар – уж до чего темный, дремучий был мужик...

– У него отчет о сессии 48 года был любимой книгой. Он его перед сном всякий вечер мусолил и на ночь под подушку клал... Слава Богу, нашелся в конце концов хороший человек, продифференцировал гада этим летом!

– По какой переменной? – криво усмехнувшись, поинтересовался я.

– По какой переменной – не знаю, – ответил Ямагучи, – но дифференциал был от КамАЗа. Хоронили парня вот в таком ящичке из-под теодолита...

– Ну так вот, приходит Сульповар на конференцию, а там Малухин читает доклад о всеобщности разума. У Сульповара аж ручки затряслись и потянулись к револьверу... Согнал Малухина с трибуны и битых два часа толковал о роли труда в процессе превращения обезьяны в человека. А когда он кончил, поднимается такая миленькая девочка-первокурсница – блузка белая, бант огромный, коса до пояса, а в руках тетрадочка – и спрашивает: «Все-таки, Геральд Гедиминович, чем человек отличается от животного?» И тут весь зал на едином дыхании как рявкнет: «Ничем!» Сульповар покраснел как флаг народной Кампучии, и как заорет: «Вы, мол, все здесь собрались проклятые идеалисты-гомосептуалисты! Если вы сами не можете отличить человека от животного, приведите их ко мне и я покажу вам пальцем – вот человек, а вот – животное! Потому что как всякий прогрессивный советский биолог, я человека от животного отличаю по морде! Поняли – по морде!! А вы, товарищ Малухин, после конференции зайдите ко мне в кабинет, нам с вами нужно очень серьезно поговорить...» Через полгода, ко дню биолога выпустили стенгазету, а там историческая драма в стихах и такое четверостишье:

Забирай свой пиджак и беги что есть сил без оглядки,

Мы расскажем синьорам, что герцог уехал на ... скачки,

А еще мы расскажем всем истинным леди и лордам,

Что друзей и врагов мы легко различаем по мордам!

Но это было уже потом, а через два месяца после конференции Малухин приходит к Сульповару и говорит: «Товарищ Сульповар, я в совершеннейшем затруднении. Я не могу отличить человека от животного...» Сульповар чувствует подвох, но говорит – «Пошли!» Смелый парень был этот Сульповар, а может просто дурак! Заходят в лабораторию, и что же они видят... Сидит в клетке здоровый такой хряк, килограммов на 150, раскормленный, жирный, весь в щетине, на шее розовая ленточка с бантом и дощечка висит – «поросенок Хрюша». Сульповар как посмотрел на поросенка, так и сел на задницу – морда-то у хряка его – сульповаровская – рот, нос, уши – все человеческое, и в правом ухе пиратская серьга. Говорят, когда два года назад Сульповару делали операцию, кто-то выкрал из операционной аппендицит чтобы выделить из него ДНК... Потом среди релятивистов начался лысенковский террор. Вася Галеркин поставил условие – либо вы умерщвляете проклятого поросенка, либо летите из института ко всем чертям! Пришлось дать поросенку ампулу с цианистым калием. Когда выносили тело – весь институт плакал в голос – море цветов, венки от каждого факультета... Схоронили его в лесочке... Там теперь уже три могилы – традиция такая появилась – к каждому празднику хоронить одного декана. На этот раз, говорят, Шкуркиса хоронили?

– Точно! – радостно осклабился Ямагучи. – Натурально, Шкуркис. Даже перекошенный рот его изобразили, гады, как на самом деле. Когда давали ему конфетку с цианистым калием – все общежитие сбежалось посмотреть...

– Послушайте, мужики! – вдруг сказал, покривившись, Ральф Вольпертингер. – У вас здесь цинизм – это признак хорошего тона?

Хулио посмотрел на Ральфа мудрыми светлыми глазами, протянул руку и снял с полки засаленную книжку в зеленом кожаном переплете.

– «Я был бы циником, если бы думал, что любовь – это просто половой инстинкт. Я был бы циником, если бы думал, что истина – это просто телесный опыт. Я был бы циником, если бы думал, что красота – это просто целесообразность. Но я знаю, что любовь, истина и красота не зависят от наших телесных устремлений, и это спасает меня от цинизма.»

– Кот Хлаканьяна, – закивал головой Ральф Вольпертингер. – Полное собрание сочинений, том первый, страница один..."